Красные Окны (до 1919 г.— Окны) — поселок городского типа, центр района. Расположены на реке Мокрый Ягорлык (приток Днестра), в 175 км от Одессы и 25 км от железнодорожной станции Чубовка (на линии Раздельная — Котовск) . Население — 4,8 тыс. человек. Поселковому Совету подчинены села Волярка, Новая Волярка, Флора. Окны основаны в последней четверти XVIII в. переселенцами из Молдавии. Название села происходит от молдавского слова «окны» — источник, родник (эта местность изобиловала незамерзающими зимой родниками). Во время русско-турецкой войны 1787—1791 гг. вслед за русскими войсками в междуречье Днестра и Южного Буга двинулись переселенцы, часть которых осела в Окнах. Так, Андрей Флора с братьями перебрался сюда из Польши. Тогда же «в разоренном татарами селении Окны» поселился уроженец молдавского села Оргеева Стефан Бухнибог{Труды Подольского епархиального историко-статистического комитета, т. 9, с. 30; Дружинина Е. И. Южная Украина в 1800—1825 гг., с. 82.}.

В 1791 году, когда эта территория отошла к России, в Окнах, вошедших в Вознесенское наместничество (с 1803 г.— Херсонскую губернию), было 35 семей. Екатерина II, раздававшая здесь земли своим приближенным, пожаловала 12 тыс. десятин вместе с селом Окны действительному статскому советнику князю Стурдзе. Узнав об этом, крестьяне стали покидать село, но при-/587/ехавший сюда управляющий помещика убедил их, что они будут считаться казенными поселянами. В 1794 году, когда крестьяне уже обзавелись хозяйством, их принудили платить чинш. Ежегодно каждый хозяин должен был давать помещику «от плуга 12 левов и от пары волов 6 левов, от пешего 3 лева, по одной курице, от яиц и от пчел — 2 пары, от овцы по 2 коп. Работать в год толокою, косить четыре дня, жать по одному дню и зимой перевезти по одному возу сена, по одному возу бурьяна». В следующем году все жители — 129 мужчин и 109 женщин — были занесены в ревизские сказки как подданные Стурдзы{ЦГВИА СССР. ф. ВУА, д. 18727, ч. 2, л. 5; Григорович В. Записка о пособиях к изучению Южно-русской земли. Одесса, 1876, с. 12, 44, 45; Дружинина Е. И. Южная Украина в 1800—1825 гг., с. 82, 83.}. Позднее беглые крестьяне, преимущественно из Подольской губернии, селившиеся на землях Стурдзы, записывались уже как его крепостные. В конце 20-х годов XIX в. жившие в селе на положении государственных крестьян молдаване переселены на казенные земли в другую местность{Одесский облгосархив, ф. 5, оп, 1, д. 615, л. 47.}.

В 1842 году Окны вместе с 10 тыс. десятин земли перешли к дочери Стурдзы княгине Гагариной. Ее муж вскоре купил смежное село, также называвшееся Окнами, однако, в отличие от первого, оно было приписано к Балтскому уезду Подольской губернии{Там же.}. Оба села вскоре слились в одно, а административно продолжали оставаться разделенными. Согласно ревизии 1859 года, в селе насчитывалось 97 дворов с 496 жителями{Результаты подворной переписи Ананьевского уезда 1886—1887 гг., с. 52.}. Понимая, что крепостное право себя изжило, помещица в 1858 году сделала «благородный» жест — отпустила на волю 94 крестьянские семьи, но без земли, и приписала их к мещанам Ананьева, Кишинева, Дубоссар и других городов. Хитрый замысел княгини раскрылся после отмены в 1861 году крепостного права. Крестьяне, числившиеся мещанами, оказались лишенными права на надельную землю. Какое-то время, пока ей было выгодно, помещица разрешала своим бывшим крепостным бесплатно пользоваться усадьбами, но за пользование полевыми землями взимала большой чинш деньгами и натурой.

В 1873 году княгиня потребовала, чтобы крестьяне платили ей также и за усадьбы, угрожая в противном случае отказом в аренде полевых земель. Возмущенные окнянцы обратились в суд. Началась длительная судебная тяжба. Через пять лет по решению Одесской судебной палаты 52 окнянские семьи были выброшены из их жилищ. Более того, с каждой крестьянской семьи судебные власти взыскали по 1 руб. 56 коп. за издержки судопроизводства. Все это привело хозяйства хлеборобов в полное расстройство. Свыше полутора месяцев жили они за селом, под открытым небом, а затем самовольно вселились в свои хаты. Гагарина и ее сын упорно отказывали крестьянам в праве на жилища и приусадебные участки. В сентябре 1882 года в Окны прибыл судебный пристав, но толпа женщин окружила «представителя закона» и вынудила его отказаться от исполнения судебного решения. Ни угрозы, ни насилия не смогли сломить крестьян. Под руководством И. Задорожнюка, А. Пастушенко, Т. Жуковского и других они продолжали борьбу. Как сообщал новороссийский генерал-губернатор министру внутренних дел, земельные «недоразумения» имели место в Окнах и в 1884 году, угрожая привести к «целому ряду аграрных волнений»{Одесский облгосархив, ф. 5, оп. 1, д. 615, л. 11, 12, 77, 127.}. Для предотвращения их власти послали в село казачью сотню, которая учинила жестокую расправу над окнянскими крестьянами. Их высекли и выбросили из хат. Пристав избил И. Задорожнюка до бесчувствия, душил, топтал ногами. Чиновник Карнович бил Ф. Осадчего кулаком по голове. Несколько человек были арестованы и обвинены «в подстрекательстве толпы к неповиновению властям»{Там же, л. 1—8, 135.}. Троих — П. Веселовского, И. Задорожнюка и Франко— бросили в тюрьму. Преследования окнянцев продолжались и в последующие годы. В 1887 году их неоднократно избивала полиция, требуя отказа от своих прав на землю и усадьбы{«Червоний степ» (Одесса), 18 сентября 1927 г.}. Тридцатилетняя борьба крестьян закончилась их поражением.

По переписи 1886—1887 гг., в восточной части Окон, входившей с 1834 года в Ананьевский уезд, насчитывалось 147 дворов, в которых проживало 907 человек. Западная часть представляла собой торговое местечко с 1355 жителями{Результаты подворной переписи Ананьевского уезда 1886—1887 гг., с. 52; Гульдман В. К. Подольская губерния. Каменец-Подольск, 1889, с. 370.}. Почти вся земля (13 тыс. десятин) в обеих частях села принадлежала Гагариным. Подавляющее большинство крестьянских хозяйств (145 из 147) были безземельными и арендовали землю у помещика на правах десятинщиков. При этом подписавшие контракт с Гагариным платили по 1 руб. за место под хату, по 2,5 руб.— за выпас скотины (по 3 руб.— за яловку, по 2 руб.— за прочий скот) и т. п. Те же, кто не подписал контракт, т. е. считавшие своей землю под усадьбами, платили в полтора раза дороже. После отмены крепостного права начался процесс расслоения крестьянских хозяйств. В 80-х годах 15 проц. бедняцких семей совершенно не имели запашки, 44 проц. запахивали от 1 до 10 десятин, в то время как 41 проц. более зажиточных, а также кулацких хозяйств засевали от 10 до 50 десятин земли. Особенно показательными являются данные об обеспеченности крестьян тяглом и продуктивным скотом. Так, 20 семей не имели никакого скота, даже мелкого, у 31 проц. хозяйств не было рабочего скота, 54 проц. дворов владели одной — четырьмя головами, 15 проц.— пятью и более. Жители 40 дворов батрачили у помещика и кулаков. 37 человек уходили из села на заработки{Результаты подворной переписи Ананьевского уезда 1886—1887 гг., с. 133, 294, 295, 432, 433.}./588/