Сербы — село, центр сельского Совета народных депутатов. Расположены на берегах реки Белочи (приток Днестра), в 5 км от районного центра и железнодорожной станции Кодыма (на линии Котовск—Вапнярка). Дворов— 999, населения — 2440 человек.

Земли вокруг Сербов были заселены еще в глубокой древности. Вблизи села обнаружены поселения эпохи меди (трипольская культура IV—III тысячелетия до н. э.) и раннеславянское Черняховской культуры (II— VI вв.).

Территорию, где теперь находится село, когда-то покрывали густые дубовые леса. В 70-х годах XVIII в. среди этих лесов поселились выходцы из Сербии. От них и пошло название села{Труды Подольского епархиального историко-статистического комитета, т. 9, с. 49, 50; Иллюстрированный путеводитель по Юго-Западным казенным железным дорогам. К. 1898, с. 186.}. Позднее население Сербов росло преимущественно за счет беглых крестьян с Правобережной и Левобережной Украины. Жители рубили лес и свободные от него участки использовали для земледелия. До наших дней в народе сохранились названия тех времен — Пеньков овраг, Лысая гора, Сруб и т. д.

На протяжении нескольких лет переселенцы имели льготы в отбывании повинностей и уплате податей, а затем попадали в полную зависимость от владельца этих земель польского магната Любомирского, который их беспощадно эксплуатировал. 3—4 дня в неделю они отрабатывали барщину на его полях и, кроме того, выполняли множество других работ.

В 1793 году Сербы вошли в состав России и были отнесены к Еленскому уезду Вознесенского наместничества, а в 1797 — Балтскому уезду Подольской губернии{Географическо-статистический словарь Российской империи т. 4. СПб., 1873. с. 564.}. В начале XIX в. правобережную часть Сербов (157 дворов) владелец села Комар заложил в государственный банк, и она перешла в казенное ведомство{Хмельницкий облгосархив, ф. 241, оп. 1, д. 92, л. 39.}. Переведенные на оброк крестьяне платили с каждой десятины по 1 руб. 03 коп. оброчной подати, а также по 2 руб. 79 коп. подушной подати и по 57 коп. лесного налога в год. В более тяжелом положении находились жители левобережных Сербов (172 двора), оставшиеся крепостными. Помещик, утративший почти половину своих крестьян и значительную часть земли, уменьшил крестьянские наделы, увеличил барщину. В начале 50-х годов XIX в. ухудшилось положение жителей и правобережной части села, которую ведомство государственных имуществ передало в аренду дворянину Регинскому. Возмущенные тем, что арендатор принудил их отбывать тяжелую барщину, сербовцы в сентябре 1857 года послали своих ходоков в Балту с просьбой о переводе их на оброк, т. к. они не крепостные, а государственные крестьяне. Окружной начальник отказал в их просьбе, потребовав подчинения арендатору и выполнения всех возложенных на них повинностей. Ходоки (60 человек) отправились в Тульчин и подали прошение управляющему Подольской палатой государственных имуществ, не все с тем же результатом{Крестьянское движение в России в 1857 — мае 1861 гг. (Сборник документов). М., 1963, с. 528.}. Только в связи с реформой 1861 года жители правобережных Сербов вновь были переведены в разряд государственных крестьян.

После отмены крепостного права владелец левобережной части села помещик Квист отпустил крепостных «на волю» фактически без земли, отведя на 400 ревизских душ всего 171 десятину. Только четыре крестьянских двора получили по одной десятине пахотной земли, остальные — мизерные клочки размером в несколько сот, а то и десятков кв. сажен{Хмельницкий облгосархив, ф. 112, оп. 1, д. 123, л. 1.}. В 1863 году помещик был вынужден увеличить надел на ревизскую душу до 2,4 десятины. Бывшие крепостные переводились на положение крестьян-собственников; выкупные платежи за душевой надел назначались в размере 4 руб. 30 коп в год на протяжении 49 лет{Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. М., 1954, с. 186; Теплицький В. П. Реформа 1861 року і аграрні відносини на Україні, с. 126.}. Государственные крестьяне правобережной части села переведены на положение крестьян-собственников в 1867 году с обязательным переходом на выкуп. На ревизскую душу выделялось в среднем по 3,7 десятины, ежегодные выкупные платежи за душевой надел составляли 3 руб. 26 коп.{Теплицький В. П. Реформа 1861 року і аграрні відносини на Україні, с. 126.}. Бывшие крепостные, возмущенные тем, что за меньшие наделы им приходилось платить значительно больше, нежели их соседям — государственным крестьянам, решительно отказывались вносить выкупные платежи. В 1870 году они избили сельского старосту, требовавшего выплаты выкупных сумм. Один из инициаторов выступления, Емельян Фомета, был предан суду{Пойда Д. П. Крестьянское движение на Правобережной Украине в пореформенный период (1866—1900 гг.). Днепропетровск, 1960, с. 165.}.

Однако крестьянские волнения не прекратились. Особенно обострилась борьба в 1871—1872 гг. С давних пор сербовцы пользовались помещичьим лесом, косили в нем сено. Но владелец решил продать большую его часть на сруб. Тогда крестьяне стали самоуправно рубить лес. На место событий прибыли становой пристав с урядниками и стражниками. Попытка пристава арестовать одного «из зачинщиков бунта» — Трембовецкого, призывавшего людей не подчиняться полиции, вызвала решительный отпор со стороны сербовцев. Они бросились с кольями на урядников и десятских. И только угроза применения огнестрельного и холод-/519/ного оружия заставила крестьян отступить{Пойда Д. П. Крестьянское движение на Правобережной Украине в пореформенный период, с. 345, 346.}. В 1875 году жители Сербов, Писаревки и других сел волости решительно выступили против проводимого правительственными комиссиями переучета (люстрации) землепользования государственных крестьян, опасаясь увеличения выкупных платежей{ЦГИА УССР в Киеве, ф. 442, оп. 309, д. 358, л. 2; Лещенко М. Н. Класова боротьба в українському селі в епоху домонополістичного капіталізму (60—90-ті роки XIX ст.). К., 1970, с. 148, 153.}.

В начале XX в. в связи с ростом населения обеспеченность сельских жителей землей резко упала. Так, в Сербах 22 семьи (132 души) совсем не имели земли, 27 семей огородников — пашни; у 38 дворов было менее чем по одной десятине, у 240 — от одной до трех десятин, у 120 — от четырех до пяти десятин и только 3 двора имели по 10 десятин и более{Материалы по крестьянскому землевладению в Подольской губернии за 1906 г., с. 18.}. Крестьяне не раз посылали ходоков к волостному начальству в Писаревку с жалобами на малоземелье, притеснение и несправедливости, чинимые помещиком, писали в уезд и другие инстанции, что не могут и не хотят терпеть голод, жить, как скотина, темными и невежественными. Но на их жалобы правительственные чиновники не обращали ни малейшего внимания.

В годы первой русской революции борьба крестьян за землю активизировалась. На одной из сельских сходок летом 1907 года сербовцы приняли решение о разделе помещичьих земель «а если кто будет мешать этому, то беспощадно расправиться с ними». Для наведения «порядка» в село приезжали чиновники из уездного суда, однако крестьяне стояли на своем, требуя справедливого перераспределения земли{Хмельницкий облгосархив, ф. 112, оп. 1, д. 162, л. 383.}.

Столыпинская аграрная реформа ускорила обезземеливание основной массы крестьян, обострила классовую борьбу в селе. Значительная часть сербовцев, не имевших возможности прожить со своего хозяйства, вынуждена была работать по найму, идти на заработки в город. Этим пользовались кулаки, скупавшие за бесценок мелкие крестьянские наделы. Так, сельский мироед Бурлак в годы столыпинской реформы приобрел 250 десятин пахотной земли. В годы первой мировой войны кулацкие хозяйства наживались на спекуляции хлебом.

Перед войной Сербы представляли собой довольно большое село, насчитывавшее 2945 жителей{Крылов А. Населенные места Подольской губернии. Каменец-Подольск, 1905, с. 380.}. Среди построек преобладали саманные лачуги, где жила сельская беднота. Население практически было лишено медицинской помощи, т. к. единственный на всю волость фельдшер находился в Писаревке{Крылов А. Населенные места Подольской губернии. Каменец-Подольск, 1905, с. 380.}. Три четверти жителей Сербов не умели ни читать, ни писать, хотя в селе работали четыре школы. Первая из них открылась еще в 1860 году. Через 13 лет начало действовать одноклассное народное училище, а в 1897 году — две школы грамоты. Все они размещались в обычных крестьянских хатах, зимою почти не отапливались. Учеников в школах было мало из-за крайней бедности сербовцев. В народном училище, например, в 1900 году обучалось до 30 детей{Труды Подольского епархиального историко-статистического комитета, т. 9, с. 50.}.

Тяжелое положение крестьян стало невыносимым в годы первой мировой войны. Многие семьи лишились мужчин, мобилизованных в действующую армию. Не прекращались реквизиции крупного рогатого скота, лошадей. Резко повысились цены на предметы первой необходимости.

После Февральской буржуазно-демократической революции в Сербах состоялась массовая демонстрация, участники которой приветствовали свержение царизма. В начале апреля сельский сход потребовал от Писаревского волостного земельного комитета немедленного и справедливого распределения помещичьих земель. Однако надежды на комитет, в котором засели кулаки и эсеровские элементы, оказались напрасными. Поняв это, крестьяне обратились к Одесскому Совету с просьбой прислать в Сербы своего представителя для санкционирования распределения земли нетрудового пользования. Неизвестно, дождались ли они его, но в сентябре — октябре сербовцы все чаще прибегали к самочинным действиям, захватывая крупные участки помещичьих земель{Одесский облгосархив, ф. Р-3829, оп. 1, д. 120, л. 4; «Праці Одеського університету», 1957, т. 147. Серія суспільних наук, вып. 2, с. 274.}.

Справедливое решение аграрного вопроса принесла Великая Октябрьская социалистическая революция, встреченная трудящимися села с огромным подъемом. В феврале 1918 года в Сербах была установлена Советская власть. Созданный тогда же Совет крестьянских и солдатских депутатов конфисковал 580 десятин помещичьих и церковных земель. В первую очередь наделялись землей бедняки и батраки (на каждого едока). Завершить эту работу тогда не удалось, т. к. в марте того же года село захватили австро-германские войска. Вместе с ними в свое поместье вернулась помещица. Опираясь на поддержку оккупантов, она отобрала у крестьян землю, скот, заставила возмещать убытки. Однако сербовцы не покорились. Они убили помещицу, совершили нападение на расквартированных в селе австрийских солдат. Во второй половине ноября 1918 года оккупанты оставили село, но уже в начале января следующего года его захватили петлюровцы. Немало сербовских крестьян вступило в партизанский отряд И. К. Дьячишина и в его рядах сражалось против войск буржуазно-националистической Директории и англо-французских интервентов, а затем банд Григорьева, захвативших многие села Балтского уезда. 20 мая 1919 года части Красной Армии совместно с партизанами полностью очистили от григорьевцев железнодорожную линию Сло-/520/