Андреево-Ивановка — село, центр сельского Совета. Расположена на берегу речки Тилигул, в 24 км от районного центра. Через село проходит автодорога Одесса — Ленинград. Дворов — 895, населения — 2122 человека. Сельсовету подчинены села Добрыдневка, Настасиевка, Новогригоровка, Песчана Петровка.
Возникло село в 90-х годах XVIII в. Сначала оно называлось Черново по имени владельца капитана Чернова, который получил за службу от царского правительства 4500 дес. земли и 11 душ крестьян{Записки Одесского общества истории и древностей, 1875 г, т. 9, с. 320.}. Село заселили крепостные, вывезенные из центральных губерний России, беглые крестьяне из русских губерний и Правобережной Украины. С 1802 года Черново стало местечком{«Сборник Херсонского земства», 1890, № 3, приложение 2, с. 166—172; Городские поселения в Российской империи, т. 5, ч. 2, с. 237.}.
Значительную часть земли помещик сдавал в аренду жителям села, которые, не имея собственной земли, за пользование усадьбой, пашней, пастбищем выплачивали чинш. В Черново чиншевое право как форма отношений поселенца с землевладельцем существовало уже в конце XVIII в., по было окончательно закреплено документально с января 1856 года новым владельцем поместья — Мартос-Куликовопольским. С этого времени населенный пункт стал называться Куликово Поле{«Сборник Херсонского земства», 1890, № 3, приложение 2, с. 175, 176.}. Количество населения в нем росло очень медленно. Так, в 1859 году здесь насчитывалось лишь 44 двора, в которых проживал 241 человек{Результаты подворной переписи Ананьевского уезда 1886—1887 гг., с. 56.}.
В результате реформы 1861 года бывшие крепостные (73 ревизские души) получили 292 десятины земли, за которую необходимо было внести выкуп, в три раза превышавший ее рыночную стоимость. 6700 десятин остались в руках помещика, 36,5 десятины владела церковь{Там же, с. 404, 434; Одесский облгосархив, ф. 5, оп. 1, д. 1008, л. 16, 17.}. Чипшевики вынуждены были по-прежнему арендовать землю. Чинш за аренду сохранился до Великой Октябрьской социалистической революции, о чем свидетельствуют «открытые письма» от 25 января 1899 года и 6 мая 1912 года, выданные двум мещанам на право «вечной» аренды усадеб по 12 руб. на год за каждую{ОГНБ, ф. 65, оп. 35, д. 992, л. 33, 34.}. Со временем к аренде вынуждены были прибегать и остальные крестьяне, наделы которых дробились вследствие роста количества членов семей. Аренда являлась многоступенчатой, и земля попадала к крестьянам через несколько рук. Так, Мартос-Куликовопольский сдавал землю арендатору Недзельскому по 3 руб. 75 коп. за десятину. Тот в свою очередь отдавал ее посессору Шуману, но уже по 4 руб. 25 коп. за десятину. Крестьяне же арендовали землю у последнего по 8 руб. за десятину. Посессоры брали землю в аренду на три года, а сдавали крестьянам на год с тем, чтобы за выпас скота по стерне брать дополнительную плату{«Сборник Херсонского земства», 1900, № 4, с. 119, 120.}.
В пореформенные годы Куликово Поле быстро заселялось выходцами из разных мест Российской империи. Многонациональный состав поселенцев ярко выразился в разговорной речи, обычаях, одежде. Население, кроме земледелия, занималось мелкой торговлей, ремеслами. Согласно подворной переписи 1886— 1887 гг. в местечке насчитывалось 205 дворов, в которых проживало 905 человек, в т. ч. 40 ткачей и ковровщиков, 25 сапожников и портных, 48 торговцев. Здесь имелось 30 лавок и ларьков, 10 ссыпных амбаров, водочный склад. Работали четыре кузницы, гончарная мастерская, мельницы{Результаты подворной переписи Ананьевского уезда 1886—1887 гг., с. 139, 306, 434; «Сборник Херсонского земства», 1876, № 4—7, приложение 23, с. 28.}. Было и несколько постоялых дворов, самый крупный из них вмещал свыше 150 телег.
Крестьянские хозяйства являлись экономически слабыми. Из 205 хозяйств 138 числились безземельными. Половина хозяйств не имела рабочего скота, 81 семья проживала в нанятых домах{«Сборник Херсонского земства», 1890, № 1, приложение, с. 139; Результаты подворной переписи Ананьевского уезда, 1886—1887 гг., с. 304, 434, 435.}. Для выпаса скота крестьяне пользовались общим выгоном в 8 десятин да толокой для рабочего скота в 63 десятины, часть скота за поштучную плату выпасалась на помещичьей земле і0. Еще в более худшем положении находились батраки. Работали они за гроши от зари до темна. В местечке существовал довольно крупный рынок рабочей силы, где собиралось много пришлых людей, прибывавших сюда в поисках любой работы. Размещались они на зловонной базарной площади, там же и ночевали вместе со скотом. Это приводило к возникновению эпидемических заболеваний — брюшного тифа, оспы, уносивших ежегодно сотни людей Тяжелое экономическое положение, острое малоземелье, бесправие, отсутствие элементарной заботы о здоровье и образовании вызывали недовольство крестьян существующим политическим строем. Крестьяне Куликова Поля неоднократно подавали жалобы на землевладельца Мартоса, требуя землю и бесплатное жилье. От требований они все решительнее переходили к активным действиям, прибегали к са-/635/мочинным актам — захвату помещичьих пастбищ и сенокосов{Одесский облгосархив, ф. 5, оп. 1, д. 1008, л. 2; д. 1324, л. 1, 2; Крестьянское движение в России в 1890—1900 гг., с. 215, 609.}.
Особенно усилилась борьба крестьян за землю в годы первой русской революции. В местечке все чаще появлялись антиправительственные прокламации Одесского и Елисаветградского комитетов РСДРП. Листовки пробуждали классовое самосознание крестьян, звали их на активные выступления против самодержавия. За распространение запрещенной литературы среди населения жандармы схватили местного жителя Н. П. Новицкого. Организаторами крестьянских волнений в селе были члены РСДРП А. Е. Макаров и Ф. И. Гнутов, русские рабочие-строители, работавшие в Куликовом Поле. На нелегальных сходках, организованных ими, крестьяне выдвигали требования о снижении арендной платы за землю, бесплатном выпасе для скота. Среди 82 крестьян, схваченных в 1905 году полицией «за аграрные беспорядки», было немало жителей Куликового Поля, в т. ч. П. Г. Ремез, И. А. Губский, А. Гаврищук, Н. И. Малый. В начале 1906 года за революционную деятельность среди крестьян жандармы отправили Ф. И. Гнутова в ананьевскую тюрьму{Одесский облгосархив, ф. 634, оп. 1, д. 238, л. 387, 388; д. 444, л. 117. ОГНБ, ф. 65, оп. 35, д. 992, л. 69, 70.}.
Крестьянские волнения не утихали и в 1906—1907 гг. Летом 1907 года крестьяне Чернова (это название окончательно утвердилось, вытеснив прежнее — Куликово Поле) подожгли имение помещика, хозяйственные постройки и скирды с хлебом{Крестьянское движение в России. Июнь 1907 г.— июль 1914 г., М., 1966, с. 500.}.
Столыпинская аграрная реформа еще больше ухудшила положение малоземельных крестьян. Новое земельное законодательство значительно ускорило расслоение крестьянства и пролетаризацию деревни, содействовало развитию капитализма в сельском хозяйстве. В Чернове в 1909 году работали маслобойня и две мельницы. На устраиваемую два раза в год местную ярмарку съезжались торговцы из Балты, Ананьева, Бирзулы, Голты, Вознесенска. Здесь открылись лавки с разными товарами. Местечко было самым крупным в Ананьевском уезде. В 1916 году в нем насчитывалось 368 хозяйств и 1969 жителей{Список населенных мест Херсонской губернии (по данным Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1916 г.), с. 258; «Сборник Херсонского земства», 1905, № 4, с. 64, 65.}. Черново являлось также центром сапожно-башмачного и портняжного ремесла.
Долгое время в местечке отсутствовало какое-либо медицинское обслуживание жителей. Только в конце 90-х годов появился приемный покой с одним врачом и двумя фельдшерами. В 1911 году на средства земства здесь построили больницу на 10 коек, начала работать аптека{ОГНБ, ф. 65, оп. 35, д. 992, л. 71.}.
В конце XIX в. грамотных в Куликовом Поле насчитывалось всего 65 человек, из них 6 женщин. Народная школа с девятью учащимися и одним учителем открылась в 1866 году и просуществовала всего четыре года. И лишь в 1900 году начало действовать двухклассное народное училище, в котором обучались мальчики, а с 1906 года — и девочки. В училище работали три учителя.
Первая мировая война легла тяжелым бременем на плечи трудящихся. У крестьян реквизировали скот и сельскохозяйственные продукты. Поднялись цены на товары первой необходимости. В особенно трудном положении оказались семьи, кормильцы которых были мобилизованы в армию.
Известие о свержении царского самодержавия в феврале 1917 года вызвало у трудящихся большие надежды на землю и мир, но они оказались тщетными. Продолжалась спекуляция землей, резко возросла арендная плата. Землевладелец всю свою землю — 7 тыс. десятин — сдавал крупным арендаторам по 7 руб. за десятину, последние же сдавали ее крестьянам уже по 17 руб. За выпас скота крестьяне платили по 15 руб. за голову{Одесский облгосархив, ф. Р-3829, оп. 1, д. 45, л. 24; д. 113, л. 162; д. 166, л. 27.}. Обманутые землепашцы стали открыто выражать недовольство новой властью, угрожали самовольно захватить землю. Испуганные чиновники и кулаки пригласили в марте 1917 года из Одессы агитатора-меньшевика, который старался убедить население подождать созыва Учредительного собрания, которое, якобы, решит земельный вопрос.
Но в селе появились свои агитаторы — солдаты, возвратившиеся с фронта. Самый активный среди них — С. Н. Недолуженко, родился в местной крестьянской семье. Призванный в 1915 году в царскую армию, он на фронте познакомился с большевиками и, следуя их призывам, стал выступать против грабительской войны. В 1916 году он вернулся в Черново, где развернул активную политическую работу среди крестьян и солдат-фронтовиков.
Весть о победе Великой Октябрьской социалистической революции трудящиеся местечка встретили с огромной радостью. В декабре 1917 года С. Н. Недолуженко и И. Г. Балановский сформировали из жителей Чернова и других окрестных сел партизанский отряд, который в конце января 1918 года, после победы Советской власти в Одессе и при активном участии местного населения взял власть в свои руки, создав революционный комитет. Первым председателем ревкома — органа Советской власти — был П. И. Мунтян — местный житель-бедняк{ОГНБ, ф. 65, оп. 35, д. 992, л. 7, 8, 77, 78.}.
В середине марта 1918 года Черново оккупировали австро-германские войска. С ними возвратились и помещики. Они чинили расправу над крестьянами, особенно над принимавшими участие в разделе их имущества. Посессор Штоляр с конным отрядом карателей ездил по селам, отбирал скот, инвентарь, продукты. Но крестьянская беднота не мирилась с оккупацион-/636/