РЕВОЛЮЦИОННОЕ ДВИЖЕНИЕ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Вступление России в войну сопровождалось взрывом шовинистической пропаганды со стороны господствующих классов. С энтузиазмом были подхвачены буржуазными газетами слова царского манифеста о забвении «внутренних распрей» и об укреплении «священного единения» царя с народом. Как отмечал В. И. Ленин, шовинизмом были заражены также широкие слои городской «средней» буржуазии, буржуазной интеллигенции, лиц свободных профессий и т. д.{Ленин В. И. Полное собрание сочинений, т. 26, с. 329.}. Царский манифест о войне был поддержан украинскими буржуазными и мелкобуржуазными партиями ТУП и УСДРП, опубликовавшими манифест «Война и украинцы», в котором они заявляли о поддержке начавшейся войны{«Украинская жизнь», 1914, № 7, с. 5.}.
Единственным классом России, не поддавшимся шовинистическому угару, оказался пролетариат. Как и по всей стране, рабочие Киева отказывались от участия в лжепатриотических демонстрациях. В первые же дни после вступления России в войну Киевский комитет РСДРП распространил прокламацию, отпечатанную в подпольной типографии (13 тыс. экземпляров). Разоблачая грабительский характер войны, начатой в интересах эксплуататорских классов, прокламация призывала рабочих «сплотиться для великой борьбы за освобождение родины от гнета помещичьего самодержавия... Только революция, только свержение этого кровавого правительства,— подчеркивали большевики,— конфискация помещичьих земель и наделение землей крестьянства, только 8-часовой рабочий день и демократическая республика дадут возможность России развиваться и без кровавых завоеваний!»{Большевики Украины в период между первой и второй буржуазно-демократическими революциями в России, с. 563.}.
Вступление России в войну чрезвычайно усложнило условия деятельности большевиков. Киев, как и значительная территория прифронтовых губерний, был объявлен на военном положении, по которому даже гражданские лица «за бунт против верховной власти» подлежали военному суду и наказанию по законам/185/ военного времени{Полный свод законов Российской империи, кн. 1. СПб., 1911, с. 702—706.}. Местная охранка приняла меры к тому, чтобы нанести удар по руководству большевистской организации. В ночь на 25 июля 1914 года на квартире наборщика Ф. Глушенко были арестованы многие руководители Киевского комитета РСДРП во главе с его секретарем В. Н. Андронниковым, членом партии с 1905 года. Тогда же полиция разгромила подпольную типографию комитета{Рабочее движение на Украине в период первой мировой империалистической войны. Июль 1914 г.— февраль 1917 г. Сборник документов и материалов. К., 1966, с. 12.}. Всех арестованных без суда сослали в Сибирь{Кошик А. К. Рабочее движение на Украине в годы первой мировой войны и Февральской революции. К., 1965, с. 55.}.
Однако оставшиеся на воле большевики продолжали свою работу. С помощью С. В. Косиора (нелегально прибыл в конце августа 1914 года в Киев), который до этого времени был одним из руководителей партийной работы на Харьковщине, удалось создать «Инициативную группу» (фактически общегородской комитет РСДРП). В него кроме С. В. Косиора вошли рабочий фабрики «Спилиотти» П. М. Дегтяренко, учащийся коммерческого училища Г. В. Ливер, студент университета Ф. М. Безуглый и другие{Нариси історії Київської обласної партійної організації, с. 121; Майоров М. З історії революційної боротьби на Україні, 1914—1919. X., 1928, с. 13.}.
Трудности в работе еще более возросли с утратой связи с заграничными органами большевистской партии, арестом большевистской фракции IV Думы, являвшейся всероссийским легальным органом партии, закрытием всех легальных печатных органов партии. Однако в Киев, как и в некоторые другие центры страны, удалось доставить написанные В. И. Лениным тезисы о войне («Задачи революционной социал-демократии в европейской войне»), определившие направление работы партии в условиях войны. В начале 1915 года «Инициативная группа» отпечатала и распространила листовки к 10-й годовщине «Кровавого воскресенья» и к Международному женскому дню, в которых разъяснялся грабительский, империалистический характер войны и содержался призыв вести борьбу за ее прекращение{Большевики Украины в период между первой и второй буржуазно-демократическими революциями в России, с. 574, 575, 577—579.}.
Стремясь наладить связи с партийными организациями других городов и прежде всего Петрограда, член городского комитета РСДРП председатель союза металлистов П. М. Дегтяренко во время встречи группы киевских рабочих с М. Горьким, посетившим Киев в октябре — ноябре 1914 года, попросил помощи у писателя. М. Горький охотно согласился, с условием, что ему дадут адрес товарища, наиболее «стойкого в отношении арестов»{Нариси історії Київської обласної партійної організації, с. 121.}.
Война тяжело отразилась на экономическом развитии Киева. Предприятия города, как и всей страны, испытывали серьезные трудности, связанные с начавшейся дезорганизацией хозяйства, неспособностью царского правительства и буржуазии организовать перестройку промышленности на военные нужды. Осенью 1915 года обнаружился острый дефицит каменного угля и металла. В октябре 1915 года три крупных киевских завода — Гретера и Криванека, Южнорусский и Целлера, изготовлявшие в основном военную продукцию, недополучили значительное количество угля. Большие производственные трудности испытывали также кабельный завод, «Арсенал» и другие предприятия{Кошик А. К. Рабочее движение на Украине в годы первой мировой войны и Февральской революции, с. 117.}. Война привела к крайнему ухудшению положения рабочего класса. Используя поддержку властей, предприниматели стремились отнять у трудящихся те немногочисленные уступки, которые были завоеваны в предвоенные годы, в период революционного подъема. Увеличивалась продолжительность рабочего дня, особенно на предприятиях, выполнявших заказы военного ведомства. Так, на киевском механическом заводе Долинского сверх обычных 10 часов было введено еще 3 часа сверхурочных. На гильзовой фабрике «Дуван», где ранее был установлен 9-часовой рабочий день, всех 178 рабочих перевели теперь на работу по 12 часов в сутки. То же было сделано на табачной фабрике братьев Коген, в механических мастерских, пароходного общества, городского трамвая, на табачной фабрике «Спилиотти» и др. В годы войны рабочие не могли оставлять предприятия, к которым они были прикреплены, и предприниматели диктовали им свои условия. Малейшее нарушение их могло привести к отправке на фронт. По данным Киевского страхового товарищества (без учета промышленных заведений казенного ведомства, мелких и некоторых других предприятий), в Киеве в 1916 году насчитывалось 175 предприятий с 21 093 рабочими. В составе рабочих увеличилось количество женщин и подростков: в 1916 году на заводах и фабриках города женщины-работницы составляли 30 проц., а подростки — 11,5 проц. от общего числа занятых в промышленности{Черный Б. О. Материалы по рабочему вопросу и промышленности Киева (1914—1917 гг.), с. 14, 46.}. Заставляя их работать по нормам взрослых рабочих-мужчин, владельцы предприятий платили женщинам и подросткам меньшую заработную плату. Для увеличения своих прибылей капиталисты добивались разрешения правительства использовать почти даровой труд военнопленных. На киевских заводах «Ауто», Гретера и Криванека, Фильверта и Дедины, Млошевского, «Арсенал» и др. в 1916 году из 5901 занятого здесь рабочего 1239 человек (т. е. почти пятую часть) составляли военнопленные{История Киева, т. 1, с. 567.}.
Значительная интенсификация производства, нежелание капиталистов выделять средства на технику безопасности приводили к росту случаев производствен-/186/ного травматизма. В 1915 и 1916 гг. в Киеве на каждую тысячу рабочих крупных и средних предприятий приходилось почти по 150 несчастных случаев, особенно частыми были они на предприятиях по обработке металлов, пищевых продуктов и на табачных фабриках{Черный Б. О. Материалы по рабочему вопросу и промышленности Киева (1914—1917 гг.), с. 9, 10.}. Еще более ухудшила положение трудящихся растущая дороговизна на предметы первой необходимости. Только за август — декабрь 1915 года цены на продовольственные товары увеличились на 30—40 проц. и более{Кошик А. К. Рабочее движение на Украине в годы первой мировой войны и Февральской революции, с. 131.}. Реальная заработная плата рабочих Киева в 1915 году по сравнению с довоенным 1912 годом сократилась на 25,5 проц., а в 1916 году — на 45,2 процента{Історія робітничого класу Української РСР, т. 1, с. 440.}.
В борьбе против рабочих капиталисты надеялись не только на помощь властей. В 1916 году они создали общество фабрикантов и заводчиков, основная задача которого состояла в координации мер против рабочих (установление единых условий найма, единых правил внутреннего распорядка на предприятиях, составление «черных списков», куда вносили сознательных рабочих, и т. п.). Получая выгодные заказы от казны и всемерно усиливая эксплуатацию рабочих, капиталисты обеспечивали себе невиданные прибыли. Только за один 1914/15 финансовый год, например, акционеры завода Гретера и Криванека получили чистой прибыли свыше 267 тыс. руб., или почти на 42 тыс. руб. больше, чем в довоенном 1910/11 году{Кошик А. К. Рабочее движение на Украине в годы первой мировой войны и Февральской революции, с. 134; Нестеренко О. О. Розвиток промисловості на Україні, ч. 2, с. 381.}. Возможность получения сверхприбылей на заводах, выпускавших военную продукцию, привлекала внимание мультимиллионеров-сахарозаводчиков. В годы войны сложилась одна из сильнейших в стране финансово-капиталистическая группа во главе с Ярошинским. Она захватила в свои руки киевские Частный коммерческий банк и отделение Торгово-промышленного банка и оказывала значительное влияние на дела петроградского Русского для внешней торговли банка{Исторические записки, т. 38, с. 149.}. Эта финансово-капиталистическая группа стала фактическим владельцем Южнорусского машиностроительного завода и, за короткий срок скупив большую часть акций всех сколько-нибудь значительных механических заводов в Киеве, планировала создание единого крупного судовагономашиностроительного завода{Завод «Ленинская кузница», 1862—1962, с. 39.}.
Использованию казенных средств (а вернее награбленных правительством у народа путем прямых и косвенных налогов) для своего обогащения помогали капиталистам созданные по их инициативе в мае 1915 года военно-промышленные комитеты. Киевский областной военно-промышленный комитет возглавил сахарозаводчик Терещенко. Выступая посредником между государством и частной промышленностью, преимущественно средними и мелкими предприятиями (крупные предприятия, как правило, получали заказы от казны непосредственно), военно-промышленные комитеты фактически перекачивали казенные деньги в карманы капиталистов. Заказы от казны принимались по очень высокой цене, заказчики получали большие авансы, а выпуск продукции налаживался очень медленно. Так, Киевский областной военно-промышленный комитет по состоянию на июнь 1916 года принял от военного ведомства заказов на 16 млн. руб., а выполнил лишь на 1,8 млн. рублей{Щербина Й. Т. Робітничий клас України та його революційна боротьба у 1914—1917 роках. К., 1963, с. 24; Нестеренко А. А. Очерки истории промышленности и положения пролетариата Украины в конце XIX и начале XX в., с. 555.}.
Усиление эксплуатации, введение жесткой полицейской регламентации труда и жизни, рост дороговизны и падение реальной заработной платы толкали пролетариев на борьбу с царизмом. На ряде предприятий Киева в годы войны состоялись экономические забастовки, в ходе которых рабочим удавалось добиваться некоторого повышения заработной платы, сокращения сверхурочных работ и т. д. В 1915 году были зарегистрированы забастовки почти 350 рабочих 9 промышленных предприятий, а в 1916 году — свыше 2100 рабочих 20 предприятий. В начале 1917 года состоялись 3 стачки, в которых приняли участие 315 человек. Забастовки носили экономический характер{Щербина Й. Т. Робітничий клас України та його революційна боротьба у 1914—1917 роках, с. 337—367.}. Наиболее крупными были стачки 300 рабочих кузнечного цеха завода «Арсенал» в январе 1916 года и 800 печатников семи типографий в сентябре того же года. Последняя продолжалась 12 дней и закончилась частичной победой рабочих{Рабочее движение на Украине в период первой мирової империалистической войны, с. 135, 251, 314.}. Иногда рабочим удавалось добиться удовлетворения своих требований, в частности увеличения зарплаты, одной угрозой забастовки, как это было летом 1916 года на заводах Гретера и Криванека, Фильверта и Дедины, Долинского и на Южнорусском машиностроительном заводе{Там же, с. 332—334.}.
Борьбой рабочих руководили большевики. В дни проведения сентябрьской забастовки печатников в 1916 году они выпустили листовку с обращением к пролетариям Киева поддержать бастующих и организовали сбор средств в их пользу{Там же, с. 331, 334.}.
Значительную роль в активизации деятельности большевиков среди трудящихся Киева сыграло общегородское партийное совещание киевских рабочих-марксистов, состоявшееся летом 1915 года, на котором присутствовали 27 членов организации, а также представители профсоюзов города, объединенных в нелегальное Центральное бюро. В совещании приняли участие и представители черниговских большевиков{Там же, с. 98—100, 427.}. Большая/187/ работа была развернута большевиками в сохранившихся тогда профсоюзах портных, столяров, кожевников, печатников, булочников и кондитеров. По признанию охранки, союзы портных, столяров и печатников являлись «ячейками с марксистской пропагандой...»{Щербина Й. Т. Робітничий клас України та його революційна боротьба у 1914—1917 роках, с. 121, 122.}. Связи с массами укреплялись и через другие рабочие организации: больничные кассы (в Киеве их было 15), рабочий кооператив «Жизнь», имевший 20 лавок, две сапожные мастерские и две типографии. В своей деятельности большевикам приходилось преодолевать сопротивление проникших в правление ряда рабочих организаций меньшевиков и эсеров, выступавших с проповедями «классового мира» во имя «защиты отечества» и пытавшихся внести дезорганизацию в среду рабочих, отвлечь их от революционного движения, используя для этого легальную буржуазную печать, особенно газету «Киевская мысль»{Нариси історії Київської обласної партійної організації, с. 127; Корольов Б., Левін В. Михайло Мусійович Майоров. К., 1969, с. 32, 33; История Киева, т. 1, с. 571.}.
Острая борьба между большевиками и оборонцами развернулась во второй половине 1915 года, когда проходила кампания выборов рабочих представителей в военно-промышленные комитеты. Создание «рабочих групп» военно-промышленных комитетов было предпринято буржуазией для привлечения на свою сторону той части рабочих, которая находилась в плену оборонческих настроений, с тем чтобы внести раскол в пролетарские ряды.
Руководствуясь указаниями Ленина и директивами центральных партийных органов, киевские большевики развернули широкую агитационную кампанию за бойкот выборов «рабочей группы» Киевского областного военно-промышленного комитета. Перед выборами среди рабочих был распространен «Наказ выборщикам в Центральный военно-промышленный комитет», разработанный Петроградским комитетом РСДРП. Указывая, что киевские большевики полностью солидарны с петроградскими, Киевский комитет РСДРП призвал рабочих принять участие в первой стадии выборов уполномоченных, но бойкотировать выборы членов «рабочей группы» Киевского областного военно-промышленного комитета{Большевики Украины в период между первой и второй буржуазно-демократическими революциями в России, с. 601—603.}. Однако арест большой группы руководителей большевистской организации в сентябре 1915 года, наличие значительного числа мелких предприятий, рабочие которых не освободились от влияния мелкобуржуазных иллюзий, сокращение числа передовых рабочих в связи с репрессиями властей и мобилизацией в армию сорвали активный бойкот выборов «рабочей группы». Буржуазии при деятельной поддержке меньшевиков и эсеров, хотя и с большим трудом, удалось создать «рабочую группу». Однако агитация большевиков не пропала даром. Эта группа, как вынужден был отметить в своем отчете за первый квартал 1916 года Киевский областной военно-промышленный комитет, действовала изолированно от рабочих масс и потому не смогла «достигнуть многого в смысле объединения рабочих»{Кошик А. К. Рабочее движение на Украине в годы первой мировой войны и Февральской революции, с. 105, 106.}. «Рабочая группа» не имела сколько-нибудь серьезного влияния среди рабочих, и в ней наступило разочарование в возможности развить широкую деятельность, поднимался даже вопрос о выходе «представителей» от рабочих из комитета{Тютюкин С. В. Война, мир, революция. Идейная борьба в рабочем движении России 1914—1917 гг. М., 1972, с. 222.}.
Оживление рабочего движения, рост недовольства среди крестьян оказывали влияние и на революционизирование солдат. Через мобилизованных в армию рабочих большевики развертывали широкую агитацию, распространяли листовки. Киевским большевикам удалось создать солдатскую социал-демократическую группу в расположенном в Киеве 3-м авиационном парке. Активную работу в этой части вел член партии с 1906 года М. С. Богданов. За участие в агитационной деятельности среди солдат весной 1916 года был арестован и заключен в тюрьму один из руководителей киевских большевиков И. М. Крейсберг.
В сентябре 1916 года в Киеве был вновь создан городской партийный центр во главе с М. А. Савельевым. В городе насчитывалось до 200 членов партии, объединенных в 12 группах, во главе с ответственными организаторами из Киевского комитета. Наиболее боеспособной была партийная группа на заводе «Арсенал», которой руководил большевик с 1906 года, активный участник революционного движения во Владимирской губернии и Москве А. В. Иванов, отозванный в качестве квалифицированного рабочего из армии и направленный в Киев{Нариси історії Київської обласної партійної організації, с. 122, 123; Великий Жовтень на Київщині. Збірник спогадів учасників Великої Жовтневої соціалістичної революції. К., 1957, с. 59.}.
С 1916 года в России начала складываться революционная ситуация. Царизм пытался предотвратить назревавшую революцию усилением репрессий. Как и в других промышленных центрах, киевская охранка особое внимание обращала на деятельность нелегальных большевистских организаций. В ночь на 10 декабря 1916 года было арестовано более 30 социал-демократов Киева, а за теми, кто остался на воле, установлен строгий надзор{Корольов Б. На шляху до Жовтня. К., 1968, с. 23.}. Однако оставшиеся на воле большевики, преодолевая полицейские преследования, продолжали вести революционную работу. В условиях общего подъема революционного движения в стране, когда из Петрограда пришли вести о массовых забастовках рабочих и уличных демонстрациях, Киевский комитет РСДРП обратился 25 февраля 1917 года к рабочим города с воззванием, в котором говорилось: «Нам не на кого надеяться и не от кого ждать помощи. Только мы/188/ сами можем помочь себе. Выход только в РЕВОЛЮЦИИ»{Большевики Украины в период между первой и второй буржуазно-демократическими революциями в России, с, 650.}. Авангард российского пролетариата — рабочие Петрограда и присоединившиеся к ним солдатские массы петроградского гарнизона под руководством большевистской партии осуществили победоносный штурм самодержавия. 27 февраля ЦК РСДРП в своем манифесте «Ко всем гражданам России» возвестил о победе восставшего народа и свержении ненавистного царизма. «...Всего в 8 дней,— писал В. И. Ленин,— развалилась монархия, державшаяся веками...»{Ленин В. И. Полное собрание сочинений, т. 31, с. 11.}. В Петрограде началось создание Совета рабочих и солдатских депутатов как органа революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Почти одновременно с ним буржуазия в лице Временного комитета IV Государственной думы во главе с крупным помещиком М. В. Родзянко приступила к формированию буржуазного Временного правительства. Так начала складываться в России своеобразная политическая обстановка — двоевластие. Первая мировая война, принесшая неисчислимые бедствия народным массам и явившаяся, по словам В. И. Ленина, всесильным «режиссером», «могучим ускорителем» революции{Там же, с. 13.}, «...создала такой необъятный кризис, так напрягла материальные и моральные силы народа, нанесла такие удары всей современной общественной организации, что человечество оказалось перед выбором: или погибнуть или вручить свою судьбу самому революционному классу для быстрейшего и радикальнейшего перехода к более высокому способу производства»{Там же, т. 34, с. 197, 198.}.